С развитием человеческого общества и общественных отношений категория «безопасность» претерпевала значительные изменения, а в понятие «безопасность» вкладывалось все более широкое содержание. При этом для каждого исторического отрезка времени характерны свои количественные и качественные характеристики этого явления.

Вопросы теоретического осмысления и научного толкования концепта «безопасность» во все времена занимали и умы мыслителей. Впервые вопросы безопасности нашли свое отражение еще в трудах ученых античности. Так, по мнению, например, Платона «безопасность» определялась как «отсутствие зла» [13, с. 71-73]. По мнению отдельных ученых античности стремление людей к безопасности и явилось одной из причин объединения их в общество [19, с. 20].

При этом, с высокой долей уверенности можно предположить, что на этапе формирования представления о безопасности, речь в первую очередь шла именно о безопасности человека. И только с момента формирования государственных устоев, на первый план стала выноситься безопасность государства.

В средние века, в условиях ожесточенной борьбы между цер-ковной и светской властью за руководящую роль в обществе, появились и новые правовые теории обеспечения безопасности. На этом этапе становления общества сформировались идеи Т. Гоббса, Б. Спинозы и других мыслителей. В философских концепциях этих исследователей впервые были представлены теоретические разработки самой категории «безопасность», благодаря которым она стала приобретать широкое научное значение [2, с. 129, 260].

В частности, нидерландский философ Б. Спиноза связывал обеспечение безопасности с целью государства: «…конечная его цель заключается не в том, чтобы господствовать и держать людей в страхе, подчиняя их власти другого, но, наоборот, в том, чтобы каждого освободить от страха, дабы он жил в безопасности…» [16, с. 350].

На Руси термин «безопасность» в сегодняшнем понимании появился не сразу. Так, с XI в. летописях встречается древнерусское слово «опасъ» (церковно-славянское «опасьнъ»). Опасение, есть не что иное, как внимательность, осторожность, то есть тревога в предвидении какой-либо неприятности, и именно неприятности, а не нечто много большего, например, катастрофы, необратимой утраты, краха чего-либо [20].

В XIII в. в документах встречается слово «опасти», то есть спасти, обезопасить, спасти, но не сохраниться, что говорит о понимании опасности, как о преходящей возможности, но не постоянной. И только с XV в. появляется вариант «опасатися», то есть бояться [20].

Представляется необходимым отметить и тот факт, что вопросы обеспечения безопасности нашли свое отражение не только в трудах ученых, но и в нормативных правовых документах этого времени. Таких как, например, «Великая хартия вольностей», 1215 года, «Билль о правах» 1791 года или Французская Декларация прав человека и гражданина 1789 года [17, 18], стали первыми правовыми документами, регулирующими отношения в сфере обеспечения безопасности.

Со второй половины XIX в. все чаще безопасность личная, безопасность общества и безопасность государства не рассматриваются отдельно – они взаимосвязаны и взаимозависимы.

В современных условиях понятие «безопасность страны» в различных вариациях широко употребляется в официальных доктринах ведущих стран мирового сообщества. При этом каждая страна имеет свои представления о своей безопасности.

В США, к примеру, термин «национальная безопасность», вначале понимаемый только как оборона государства, после 1947 г. с принятием Закона «О национальной безопасности» получил расширенное толкование и стал пониматься как «поддержание таких социально-политических условий, при которых наиболее полно обеспечиваются интересы большинства нации, народов, населяющих страну, и пресекаются любые источники опасности для независимости, суверенитета и существования государства» [3, с. 7].

Во Французской республике используемое вместо термина «национальная безопасность» выражение «оборона страны», соединяющее понятия государственной и общественной безопасности, понимается как «состояние мира и стабильности, являющихся результатом мер, принятых во избежание внутренних беспорядков и внешней агрессии» [3, с. 11].

В ФРГ понятие «национальной безопасности» включает «в себя использование всех институтов политической власти для противодействия внешним и внутренним попыткам изменить существующий порядок в стране и ее положение на международной арене» [3, с. 14].

В постсоветской России понятие «безопасность» впервые законодательно было закреплено Законом Российской Федерации 1992 года «О безопасности», при этом уже с 1993 года в научной литературе стало употребляться понятие «национальная безопасность». При этом, юридически это было закреплено только в декабре 1997 года, когда утвержденная указом Президента России «система взглядов на обеспечение в Российской Федерации безопасности личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз во всех сферах жизнедеятельности» получила наименование «Концепция национальной безопасности Российской Федерации».

В современной России принято современное понятие национальной безопасности, состоящее из трех элементов – безопасности личности, общества и государства. К основным объектам безопасности относятся права и свободы личности, материальные и духовные ценности общества, конституционный строй, суверенитет и территориальная целостность государства [8, с. 86-87].

Стратегия национальной безопасности Российской Федерации 2015 года, определяя дефиницию понятия «национальная безопасность», устанавливала, что под ним понимается «состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства» [6. c. 89].

Естественно, что наука не могла оставаться в стороне от происходящих в обществе процессов. К настоящему моменту уже можно говорить о появлении теории безопасности – науки о «предвидении режимов функционирования системы, угрожающих ее существованию, и мерах по их предотвращению» [5, с. 86]. Как отмечают исследователи, «в большинстве определений безопасность трактуется с точки зрения охранительной парадигмы как состояние защищенности от опасностей» [12, с. 203].

Важно отметить и тот факт, что в Конституции Российской Федерации понятие «государственная безопасность» стоит в одном ряду с такими понятиями как «обеспечение обороны страны» и «реализация внешней политики Российской Федерации», т.е. о «государственной безопасности» говорится применительно в целом к стране.

Таким образом, вполне объяснимо употребление в Конституции Российской Федерации понятия «государственная безопасность», которое соотносится с уровнем страны, и которое вследствие развития теории безопасности и наполнения этого понятия новым содержанием на современном этапе российской государственности с некоторыми допущениями может пониматься как «национальная безопасность» [6].

На современном этапе развития России термин «национальная безопасность» «прошел» испытание временем и стал объективной реальностью. Определение указанного термина должно быть законодательно закреплено, что позволит в полной мере использовать его в механизме правового регулирования общественных отношений в сфере обеспечения национальной безопасности. Отсутствие такого закрепления создает предпосылки для различного толкования этого важного термина.

Вполне обоснованно, что в ходе научных и общественно-политических дискуссий по вопросам теоретического осмысления обеспечения безопасности Российской Федерации эти вопросы будут вынесены на повестку дня еще не раз.

От того, какое содержание будет вложено в концепт «национальная безопасность» зависит в конечном итоге решение многих государственно-важных задач в сфере обеспечения национальной безопасности Российской Федерации.